Истоки образования Дахадаевского района

Археологические раскопки

Об этом свидетельствуют разнообразные археологические находки: каменные отщепы, скребки, топоры и другие следы первобытных охотников. Первые земледельческие поселения возникли в 4-м тысячелетии до н.э., на что указывают сохранившиеся до наших дней многочисленные горные террасы, которые как гигантские ступеньки поднимаются по склонам гор в окрестностях селений Джурмачи, Калакорейш, Кубачи, Ицари, Санжи, Кунки. Факт существования высокой ранней земледельческой культуры в селениях Уркарах, Кища, Дибгаши, Трисанчи, Дибгалик, Калкни подтвердил директор Института археологии и этнографии Новосибирского отделения РАН академик Деревянко Анатолий Пантелеевич, который обследовал территорию Дахадаевского района в сентябре-октябре 2004 года. Экспедиция представила и кремневые орудия труда, обнаруженные на вспаханном в 5 км от сел. Ираги поле.

С IV века до н.э. по II-III века н.э. регион входил в состав первого на Северном Кавказе классового государства – Кавказской Албании. Жители этой горной страны – 26 различных племен и их союзы — первоначально были сравнительно разобщены и имели свои независимые управления. Об этом сообщают античный географ Страбон и древнегреческий историк Плутарх (II век н.э.).

Жители Албании имели торговые связи с населением Армении, Иберии и Вавилонией, Сарматией и Боспором. Их войска были вооружены копьями, булавами, луками и мечами, а для защиты использовались шлемы и щиты, кольчуги. Броней покрывали также коней. Археологические находки на территории Дахадаевского района, а также известные издревле на Закавказье село кольчужников (Зирихгеран), оружейников (Амузги, Харбук) подтверждают факт активного участия наших предков в социально-политической, военной, торговой и культурной жизни албанских племен.

Албания, втянутая в изнурительные войны с Римской империей, Сасанидским Ираном в I-II в. н. э., грабитепьские набеги гуннов в III веке н.э. привели к ослаблению и распаду этого довольно крупного государства на Кавказе.

Политические образования

После распада Кавказской Албании (III-IV в. н.э.) на его осколках образовались новые небольшие «княжества» общинно-государственного типа: Дербент, Таваспоран, Лакз, Серир, Гумик, Филей, Хайтак, Зирихгеран, Шандан, Карах и др. Что примечательно, большая часть этих образований оказалась целиком или частью на территории Дахадаевского района. Об этих владениях сообщают в письменных источниках средневековые арабские историки IX-Х вв. ал-Балазури, ал-Иякуби, Масуди и др.

Значительное влияние на политическую историю Дагестана во второй половине 1 тыс. н.э. имели Кайтаг и Зирихгеран (Кубачи). Под названием Хайдакь (у арабских историков и географов — Хайзан, Хамзин) издавна известна территория нынешних Кайтагского и Дахадаевского районов. К кайтагцам в свое время относили и такие села Дахадаевского района, как Ицари, Санжи, Санакари, Чахри. В XIII-середине XIX вв. (до присоединения Дагестана к Россиив 1813г.) кайтаги и большинство сел Дахадаевского района входили в крупное феодальное образование – Кайтагское уцмийство и союзы «вольных обществ». Первоначальной резиденцией уцмиев (титул феодала от еврейского «усум» — сильный, или арабского «усама» — лев) была крепость Калакорейш (магал Гапш). Впоследствии центр Хайдака переносится в с. Уркарах, а с начала XVII в. — в Маджалис и в XVIII-XVIII вв. — в Башлы. Наиболее известными уцмиями были Ахмед-хан (правил до 1578 г., при нем получили оформление права феодальных собственников, позднее принятые во всем Дагестане) и Рустем-хан (XVI-XVII вв., составивший один из древних сборников обычного права народов Северного Кавказа).

Археологические данные поселения Кубани позволяют с достаточной уверенностью полагать о более чем 2-тысячелетней его истории. Некоторые ученые считают кубачинцев отдельным этносом, но с этим трудно согласиться. Антропологически они, как и большинство дагестанцев, относятся к кавказскому типу, их язык -диалект даргинского языка, входит в нахско-дагестанскую группу северокавказской языковой семьи. К кубачинскому диалекту относится речь жителей аулов Ашты, Сулевкент, Амузги и Шири. Еще в начале средневековья (IV-V вв.) Кубачи становится центром политического образования Зирихгеран, игравшего активную роль в торгово-экономической и культурно-политической жизни Дагестана на протяжении многих веков (История Дагестана — М. 1967 г. Т.1). В VI в. кубачинцы становятся данниками Ирана, а в 738-739 годах были обложены податью арабами. В XIII в. подверглись нашествию монголов, а в 1396 году они вынуждены были покориться Тимуру и приподнести ему множество броней и кольчуг. В ХVI-ХVII вв. уцмий кайтагский и хан казикумухский предприняли попытки подчинить Кубачи, но они отстояли свою независимость. В XVIII в. кубачинцам хитростью удалось избежать прямого военного столкновения с иранским завоевателем Надир-шахом, инсценировав мощную военную подготовку с «пушками» из водоносных «мучалов» (кувшин своеобразной формы).

Северным соседом Зирихгерана был Уркарах (с 1930 г. центр Дахадаевского района). Местные историки толкуют это слово как «улка» (страна) и «рагь» (задвижка), что еще требует дальнейшего исследования. В сочинении арабского автора ал-Масуди (944 г.) говорится о стране ал-Карах к северо-западу от Кайтага. Большинство историков считает, что здесь имеется в виду Уркарах. Территорию Караха ал-Масуди характеризует так: «Со стороны Кабха и Серира Хайдак граничит с землей царя, называемого Марзубан, который мусульманин, и город его называется Крадх (Карах). Они вооружены булавами. Каждый правитель этого царства называется марзубан. Марзубан по-ирански означает «хранитель границы». Таким образом, получается, что Уркарах в X в. был западной границей арабского халифата и находился под контролем Дербента. В X в. Карах обращен в ислам, а в XI в. он поддерживает дербентских раисов (феодалов)». Свидетелями этой эпохи являются полуцилиндрические надгробия с куфической надписью (т.н. «арабское кладбище») в центре Уркараха, схожие по форме с саркофагами «Кырхляра» в Дербенте.

Общий обзор политической карты X-XII вв. на территории Дахадаевского района показывает, что здесь находилось большое число независимых образований и союзов сельских общин. После монгольских походов земли Зирихгерана, Шандана и Уркараха вошли в состав Хайдака.

Особняком от других находилось Сюргинское общество. В него с XVI в. входило 16 населенных пунктов — сельских обществ. Они чаше всего вступали с акушинцами в единый союз, когда возникала военная опасность. Характерным является то, что сюргинcкие (сирхинcкие) сельские общества совместно владели пастбищными горами и не было здесь феодальных землевладений, если не считать собственности кадиев, которые имели мульки, большие по размерам, чем рядовые уздени.

Селения Ашты, Худуц, Кунки, Дирбаг (Буркун-Дарго) в XIV в. находились под влиянием Казикумухского шамхала.

С 1434 года начались столкновения Зирихгерана, Калакорейша, Уркараха и Гази-Кумуха из-за «ничтожных мирских благ» (Герейханов М.Г.) История Кара-Кайтага — М. 2003). Это был, по всей вероятности передел владений, установленных после опустошительных походов Тамерлана. Ослабленный войной Кайтаг-Дарго собрал свое население на совет в местности «Дитера». Посовещавшись, они решили перевести своего эмира в «город Баршли». При дележе земель Кайтака гора Варха досталась Зирихгерану, а обществам Каба и Гапш — совместно горы Мурхила-муза и Кабала-бах (причем три четверти этой территории — Кабе и одна четверть — Гапши), а гора Каба — только обществу Каба. Текст этого договора писал кадий селения Калакорейш, а засвидетельствовали представители Мухаммад из Хайдака, Амирхан из Ирчамула, Халаф из Урхараха и Адам сын Яхъи из Мулебки (Магомедов Р.М. Т.1 -М.1999 — С.163). Ицари обретало постепенно особую историческую роль по мере усиления соседнего Гази-Кумухского шамхальства. На ицаринские земли по руслу реки Уллучай «зарились» также сирхинцы. Это вынудило их обратиться к прямому покровительству уцмиев за определенную дань, которая уплачивалась до 1820 года.

Период ХVI-ХХ вв. — этап формирования нового культурного пласта, связанного с утверждением ислама во всех населенных пунктах рассматриваемого региона. Язычество, зороастризм (в Зирихгеране, Ицари), христианство и иудаизм (в кайтагских селах, Харбуке, Кубачи) вытеснялись мусульманской культурой. Дербент и Калакорейш остаются активными центрами идей ислама и суфизма. Исламизация даргинских обществ, территории Кайтага, Муйри, начавшаяся в X в., впоследствии проходит усиленными темпами, постепенно проникая в самые отдаленные места. Большое количество куфических надписей конца ХI-ХIII вв., найденных в Уркарахе, Калакорейше, Ашты и др. местах, говорит об интенсивности процесса исламизации. Об этом сообщают и достоверные письменные источники: «Усилиями прибывшего из Ирана шейха Хасана Сухраверди в 1306 году были обращены в ислам жители Кубачи. В начале XIV в. в с. Ашты была построена мечеть шамхалом Гази-Кумуха для жителей Зирихгерана, когда они перешли в ислам от неверия (Айтберов Т.М. О распространении ислама в Дагестане. – Махачкала. 1988 г.). В XIII-ХV вв. во многих селах наблюдается интенсивное строительство оборонительных сооружений (башен, крепостных стен), культовых построек (мечетей, медресе) и жилых домов. На этих памятниках до сих пор сохранилась масса надписей, особенно в селах Калакорейш, Кубачи, Уркарах, Урари, Худуц. Кунки, Шири, Гуладты, Ицари.

Основу экономики, хозяйственной жизни региона составляли скотоводство и террасное земледелие. Среди яровых культур особое место занимала рожь (сусул), так как эта культура хорошо переносит засуху, идет как на хлеб, так и на корм скоту. Домашний скот — коровы, быки, лошади, буйволы, овцы, ослы, мулы — практически обеспечивал горца и мясом, и молочными продуктами, кожей и шерстью для изготовления одежды и обуви, а также ковровых изделий. Крупный рогатый скот, в основном быки, использовались как тягловая сила, а лошади, ишаки и мулы — как транспортное средство и при различных сельскохозяйственных работах.

 Развитие ремесел

Наряду с сельскохозяйственной деятельностью, в пределах отдельных сельсих общин развивались существовавшие здесь издревле центры прикладного искусства — ювелирного, оружейного, гончарного производства, художественного шитья, ткацкого и строительного дела. Товары поставлялись не только на внутренний рынок, но и вывозились в Дербент, страны Ближнего Востока, Средней Азии, Индию. Местным торговцам давно были известны исторически сложившиеся торговые пути по побережью Хазарского моря.

Еще в раннем средневековье прославленными центрами металлообработки, оружейного и ювелирного дела в Дагестане были Кубачи, Харбук, Амузги. Широким спросом пользовалась керамика гончаров Сулевкента. С распространением ислама, строительством мечетей и медресе, прибытием в регион арабов связано поступление рукописных книг из городов арабского халифата, сочинений по многим отраслям науки, учебных пособий. Многие из сочинений переписывались местными катибами, особенно это относилось к Корану, сочинениям по грамматике арабского языка, лексикографии, мусульманскому праву, логике, этике и др. Параллельно с распространением ислама шел процесс усвоения арабской письменности и языка.

В исторической хронике известно слишком мало о раннем периоде Сирхинского общинного союза, располагавшегося большей частью на территории нынешнего Дахадаевского района. В него входили жители более 20 селений: Дуакар, Хулабарк, Карбачимахи, Урари, Урхниша, Гуладты, Уркутта, Туракари, Аяцури, Сурсбук, Аяцимахи, Сумия, Кишамахи, Узрая, Мукрисана, Муркарах, Сутбук, Бакни, Урцаки и др. В книге известного профессора Р.М. Магомедова («Даргинцы». — Махачкала, 1999 г.) сказано, что первое письменное предание о Сирхе изображает ее как землю ремесленников-ткачей: в «Перечне податей шамхалу» (конец XV в.) перечислены семь сирхинских сел (Дуакар, Цугни, Нахки, Наци, Гуладты, Урари, Булалук), уплачивавших налог тканями — по 30 кусков с каждого села! В «Перечне» названо множество сел, обществ, земель Дагестана и Чечни, все они платили дань сельхозпродуктами — зерном, скотом, медом и лишь три из них — продукцией ремесла: Анди — бурками и Сирха — тканями, а Зирихгеран — порохом. Это свидетельствует об уровне ткачества, сравнимом с уровнем металлообработки в Кубачи. Но после начала XVII в. источники уже не упоминают о ремеслах и тканях Сирхи, а еще позже эта земля предстает перед исследователями как аграрный уголок с преобладанием оседлого животноводства, мастерами по выделке овчины, преуспевающими торговыми людьми. Возможно, в XVII в. импорт вытеснил сирхинские ткани, лишил их спроса и превратил здешнее ремесло высокого уровня в обычный домашний промысел.

С середины XVI в. самым сильным в военном и политическом отношении в Сирхе становится Ураринский джамаат, где была резиденция главного кадия. Сирха не знала сословного неравенства, здесь не было деления на узденей, лагов, чанков, беков. Фактически сирхинцы были независимыми узденами. В случае внешней военной угрозы сирхинцы становились союзниками акушинцев и совместными усилиями отражали врага.

 Союзы сельских джамаатов

В первой половине XVI в. наиболее влиятельными землями Кайтаг-Дарго источники называют Кара-Кайдаг, Зирихгеран, Хабши (в которое теперь входят Уркарах и Калакорейш) и Каба. Уцмийский дом начал возвышаться и внедрять своих сородичей в образующиеся джамаатские села. Это способствовало образованию отдельного от земли Хабши сообщества Муйра. Главные села этого общества — Дибгаши и Калкни.

По преданиям, основателем с. Маджалис (место, где прежде собирался Кайтаго-Дарго для совещания; «маджлис» по-арабски собрание — совещание) были три брата — выходцы из с.Калкни, вскоре рядом поселились отдельные жители из с.Кища, затем Каякента, Ахмедкента и Башлыкента.

Большое количество наскальных изображений, выполненных охрой, могильники доисламского периода, выдолбленные в скалах ямы-зернохранилища и остатки ранних поселений свидетельствуют о древнем заселении этого региона.

Общество Муйра не имело определенных границ, к нему традиционно до сих пор относят население, расположенное ниже селения Кища: Дибгаши, Калкни, Зубанчи, Трисанчи, Зильбачи, Кудагу, Гунакари, Ираки, Ираги, Сурхачи (ныне в Кайтагском районе), Бускри (раньше в составе Каба-Дарго), Чишили (отселок Калакорейша). Определяющим экономическую жизнь занятием муйринцев было земледелие. Скотоводство развивалось в ограниченных пределах из-за густонаселенности указанного региона. Ислам сюда проник прежде, чем в большинство дагестанских владений (IХ-Х вв.), т.к. они раньше вошли в состав арабского халифата и расположены ближе к центрам распространения мусульманства (Дербент, Калакорейш).

Часть даргинцев, проживающих в границах Дахадаевского района, — общество Буркун-Дарго, по другим источникам Вуркун-Дарго, еще в XVIII в. вошла в состав Казикумухского ханства (шамхальства), села — Кунки, Худуц, Ашты и Дирбаг. Они располагаются в верховьях реки Уллучая на стыке Агульского, Дахадаевского и Кулинского районов.

Более древним из поселений Буркун-Дарго считается Кунки. Вокруг села сохранилось большое количество разрушенных оборонительных сооружений. Разветвленной цепью башен и крепостных стен. Кункинский диалект даргинского языка считается наиболее архаичным.

Рядом с Кунки в начале XIV в. поселились аштынцы, которые в XIII в. входили в известное политическое средневековое «государство» Зирихгеран (Кубачи) и назывались анчибачинцами. В конце XIV в. в Зирихгеране наступает период упадка и распада; окраинные села принимают ислам и переходят под защиту более воинственных гумиков-шамхала Кумуха. Об этом свидетельствует факт принятия ислама аштынцами раньше (1268 г.), чем кубачинцами (1306 г.).

В сёлах Ашты и Худуц уцелели два больших камня с надписями (одна датируется 1305 г., другая 1318 г.), из которых становится ясно, что полномочия шамхала сводились к командованию отрядом воинов-добровольцев и представительству земли Гумик во внешних связях. Судя по надписи, аштынцы первоначально были освобождены от податей «джамаату Гумика», тогда как с. Худуц объявлено их собственностью.

Нашествие тимуровских полчищ осенью 1395 — весной 1396 годов на Кайтаг (Шандан, Карах, Зирихгеран), Сирха отбросило их развитие на десятилетия назад. Были временно прерваны имевшие многовековые традиции экономические связи жителей гор и равнины (торговля, перегон скота на летние пастбища и др.). Начался период раздробления Хайдака и других менее крупных политических образований на слабые союзы сельских джамаатов без централизованного управления.

Именно с этого периода начинается строительство оборонительных крепостных сооружений, сторожевых, сигнальных и боевых башен, которые до сих пор сохранились на территории Дахадаевского района. Среди них величественная круглая башня в с. Ицари, две жилые башни в Кубачи, квадратная сигнально-сторожевая башня, сложенная из крупных каменных блоков в окрестностях с. Зубанчи и др.

Ицаринские террасы

Кайтаг в конце XV в. по своему военному потенциалу и исторической роли в Дагестане стал терять передовые позиции и занимает лишь третье место. Если казикумухский шамхал мог выставить 100 тыс. воинов, а табасаранский майсум около 70 тыс., то кайтагския уцмий только до 30 тыс. воинов. Резиденция уцмиев бывшего могущественного Кайтага по мере стабилизации военно-политической обстановки из Калакорейша перебирается то в Уркарах, то в Маджалис, то в Баршли.

Начало торговых отношений с русами

Об установлении регулярных торговых отношений с русами в XVII в свидетельствует интересный документ — Астраханская таможенная книга в которой среди прочих торговых людей упоминается в июне 1676 года кубачинец Асанка Маметов- «он держит свой товар на клади у тарковца Али Шахбанова…». Из записи было видно, что на внешних рынках пользовались спросом товары, произведенные в горном районе: котлы красной меди, выделанные телячьи кожи, овчины, иглы, деревянная кухонная утварь, сабли, предметы роскоши. Отдельные кустари в это время научились неплохо зарабатывать и создавать свои мастерские, а также успешно конкурировать на внешних рынках.

Кубачи привлек особый интерес Адреяна Лопухина (родственник первой жены Петра I Е. Лопухиной, член посольства в Иране, издававший свой журнал в начале XVIII в.). Он пишет: «…от Дербента на полтора дня езды есть один город, именуемый Кубеши… и около него стена каменная… очень крепок положением места. Жители в нем все люди мастеровые и торговые, ни с кем ссоры не имеют. И они никого не слушаются, живут сами собой, а управителей из своей братии имеют ежегодно (т.е. выбирают). Ремесло у них такое: делают много хорошего мелкого ружья; также, сказывают, и пушки льют».

Эту информацию удачно дополняет капитан русской армии И.Г. Гербер (1727г.): «Оные прежде… временем с шамхалом, временем с усмием держалися, однако ж ни под их, ни под персидскою властью не стояли и всегда самовластные люди были… Шамхал, усмий, Сурхай и другие здешние владельцы имели всегда собрание в Кубаше, когда между собой имелась какая-то ссора. И здесь, яко в нейтральном мести, мирилися. Для (т.е. из-за) крепкого положения оного места многие из здешних владетелей богатство свое туды во времена неприятельские в сохранение посылают. Итак, Кубачи в те времена занимало нейтральное горное место, наиболее подходящее для переговоров и хранения больших ценностей (зачатки банковских услуг).

Начавшееся тринадцатилетнее сотрудничество между Дагестаном и Россией (1709-1722 гг.), связанное с каспийским походом Петра I, было прервано в XVIII в. вторжением 100-тысячной армии жестокого иранского полководца Надира.

Отражение иранского нашествия

Десятилетняя война дагестанцев с империей Надир-шаха привела к гибели, репрессиям и голоду массы людей, разграблению и разрушению множества сел, подрыву хозяйства и надлому устоявшихся форм горского общества.

В пределах российской части Дагестана (по разделу 1724 г.) под властью уцмия Ахмед-хана сплотился Кайтаг-Дарго и весь союз вольных обществ Акуша-Дарго, куда входила и Сирха.

Если первый дагестанский поход Надир-шаха (1734 г.) особо не затронул земли даргинцев, то во второй поход, разорив и разграбив Маджалис, покорив Акуша-Дарго и историческую равнину харбукцев Карбачи-дирка, завоеватель двинул часть армии через Сирха на столицу уцмия Калакорейш.

Сохранилось достаточно сведений об этих тяжелых днях: на равнине Карбачи-дирка иранское войско устроило «шах-хирман» (потоптали конями захваченных безоружных людей), подожгли дома сирхин-цев, разграбили их скот, после чего окружили неприступную крепость корейшитов, вынудив сдаться уцмия Ахмед-хана и принять их условия.

Более жестоким и кровопролитным оказался для горцев третий поход Надир-шаха в 1741 год. В истории приводятся сведения, что 24-тыс. войско Лютер-Али-хана осадило скрывавшегося уцмия Ахмед-хана в Кубачи. После продолжительной осады уцмий вынужден был сложить оружие перед шахом.

Иранское 24-тыс. войско с конницей и пушками, двинулось к равнине через Муйра. В муйринских селениях Калкни и Дибгаши записаны предания об их отчаянном сопротивлении: оба аула были взяты приступом, оставшихся там стариков и детей персы собрали на токах и затоптали конницей. До сих пор названия мест страшной расправы «ХIишурагьи», «ХIила дурагIи» («Кровавое озеро»», «Кровавый ток») сохранились в коллективной памяти жителей сс. Ицари, Харбук, Карбачимахи. Меусиша, Викри и других. Когда же в сентябре 1741 года остатки несокрушимого войска Надир-шаха, потерпев сокрушительное поражение в Андалалском сражении, проходило через Сирха, Зирихгеран, Харбук, Меусиша, Викри, их изрядно потрепали местные жители, объединявшиеся в партизанские отряды, захватили две пушки, много лошадей и пленных. Уцмий Ахмед-хан, который после поражения в августе 1741 года вынужден был перейти на службу к Надир-шаху, даже участвовал в разорении собственных владений — Сирхи и Муйри — в сентябре 1741 года подготовил отряды для внезапного нападения на отступающих персов в Кайтагском ущелье. По словам русского курьера, доставившего письмо из Дербента в Кизляр, горцы, «напав на войско, всех побили, токмо ушло в Дербент человек до ста, и то нагие». Более тысячи персов попали в плен, были захвачены оставшиеся у них пушки и боеприпасы, множество золотых и серебряных вещей.

1741 год, середина октября. Войско иранского завоевателя Надир-шаха продвигалось по территории Каитагского уцмийства. Они разоряли на своем пути отдельные села которые, не имея эффективного вооружения, сдавались без боя, чтобы предотвратить кровопролитие.

Мужественные харбукцы возвели укрепления и организовали оборону села, чтобы не допустить врага в горы. Когда иранское войско подошло к аулу, они увидели его укрепленным по всем правилам военной инженерии. Враги шли на любые ухищрения, чтобы покорились харбукцы, но не могли усмирить их. Началась 3-месячная осада села.

В один из пятничных дней, узнав, что все мужчины молятся в Джума-мечети, враги решили через один из участков прорваться в село. Увидев наступление вражеского отряда, на его отражение бросилась Ашура — молодая девушка 18 лет, переодевшаяся в мужскую одежду.

Она начала скатывать с горы большие камни-валуны на них; под каменной лавиной погибли и покалечились десятки воинов. Но и Ашура оказалась в окружении, враги с изумлением увидели женское лицо. Когда ее попытались схватить, она с разбега перепрыгнула через цепь окружения, бросилась в пропасть и погибла.

Подвиг Ашуры вдохновил прибежавших на шум мужчин Харбука, они вступили в рукопашный бой.

Вражеское войско в панике начало отступление, оставив на склоне горы сотню трупов и две пушки.

С большими почестями похоронили харбукцы мужественную Ашуру на месте гибели, возвели ее в ранг святой (издаг). Могила издаг-Ашуры является и поныне зияратом. В октябре 1741 года, чтобы разорить Дагестан до основания, Надир-шах отправляет свое войско в Табасаран и другие предгорные части Дагестана. Все походы окончились неудачей. Тогда он двинул свои основные силы на Калакорейш (октябрь 1742 г.). Несколько недель осады крепости не дали результата, но голод заставил старшин села склониться к переговорам с Надир-шахом с условием, что шах оставит их дома и поля целыми и забудет о податях. Шах потребовал взамен выдать 200 аманатов из села и магалов Уцми-Дарго. После долгих споров старшины отыскали 80 пленных, бродяг, обрядили их в горскую одежду и отдали иранцам. Надир остался доволен, рассчитывая, что это послужит примером для других и как доказательство признания шахской власти в Уцми-Дарго. Отступлением Надир-шаха в марте 1745 года завершается период почти 40-летнего военно-политического противостояния горцев иранской державе. Поражает массовый героизм народов Дагестана в борьбе с персами — не только мужчин, но и женщин (в Дахадаевском районе сохранились предания о подвигах женщин вольных обществ Сирха и Харбука, которые наравне с мужчинами с оружием в руках воевали вместе с соплеменниками). Эта страшная война способствовала сплочению даргинцев, лакцев, аварцев, табасаранцев, лезгин, других этносов. Горцы начали осознавать, что родиной для них является не только свое село или исторически возникшее мелкоудельное сообщество, но и весь Дагестан.

Зимой 1749 года уцмий Ахмед-хан, который стремился сплотить даргинское сообщество в централизованное государство, умер. На сохранившейся до сих пор надмогильной стеле в Калакорейше высечено, что он «оставался в государстве 50 лет». Сумев объединить в рамках единого ««владения» почти все даргинские земли (и, что особенно важно — оба наиболее крупных образований: Уцми-Дарго и Акуша), Ахмед-хан все же не смог скрепить и сохранить его. Впоследствии это имело драматические последствия для даргинского народа — территорильно-политическая разделенность привела к «разнонаправленности» в его социально-политическом развитии, ослаблению влияния на исторические судьбы Дагестана, особенно в следующем, XIX в. (такой вывод делает известный дагестанский историк, профессор Р.М. Магомедов в своих трудах). После смерти Ахмед-хана уцмием становится его внук Амир-Хамза, известна дата его смерти — 1788 год, он также правил долго — 37 лет. Уцмийство распалось на четыре полусамостоятельных удела.

За годы правления Ахмед-хан активно проявил себя во внешней политике, с которой вынуждена была считаться даже Россия, но не смог остановить начавшийся при нем удельный распад патриархально-феодализированной «страны» под названием Уцми-Дарго.

В составе России

В конце XVIII-начале XIX вв. в истории Дагестана завершается период активной ирано-турецкой экспансии, продолжавшейся с середины XVI в. Теперь Россия становится влиятельным государством на Кавказе. В 1812 году последний уцмий Кайтаг-Дарго Адиль-хан и почетные старшины всех даргинских обществ прибыли в Дербент, чтобы присягнуть России. Юридическое оформление факта вхождения Дагестана в состав России было завершено 12 октября 1813 года, когда был подписан Гюлистанский мирный договор между Россией и Ираном. Примечательно, что старейшины джамаата Кубачи принесли присягу на верность России позже, т.е. 19 июня 1820 года. Однако общинные отношения, сложившиеся с древнейших времен на территории Дахадаевского района, сохранялись еще более 100 лет.

Вхождение даргинцев вместе с Дагестанской областью в состав огромного централизованного государства, конечно, имело положительное значение в прогрессе их культуры, обеспечении защиты от постоянных угроз Ирана и Турции. Начали вновь оживляться торговля, контакты с внешним миром; емкий российский рынок обеспечивал работой горцев-отходников, изживались междоусобицы.

В 1820 году главнокомандующий на Кавказе генерал-лейтенант А.П. Ермолов занялся «политическим переустройством» территорий.

Усмирив силой волнения против русского присутствия, Ермолов принял решение ликвидировать звание уцмия, право уцмийского рода избирать верховных правителей Кайтаго-Дарго из своей среды. С 1821 года народ Кайтаго-Дарго, Каба-Дарго, Сирха и Муйра должен был платить российской казне все то, что раньше платили уцмию.

Период полувековой Кавказской войны с царизмом, освободительное движение горцев под предводительством имама Шамиля также сохранил свой отпечаток в жизни и быте народов региона. Хотя территория даргинцев не входила в состав Имамата (первого в истории Дагестана объединенного государства горцев), его жители в большинстве своем были солидарны с идеями аварских имамов о защите веры и свободы своего края от произвола царских чиновников.

Относительно участия даргинских обществ Гапш, Ганк, Муйра, Сирха, Кааба-Дарго и соседних магалов Кайтага в движении Шамиля на Кавказе историки выделяют несколько случаев. Первый из них — это попытка имама зимой 1844 года присоединить Кайтаг к своему шариатскому государству. С этой целью Шамиль направил в Кайтаг отряд Магомед-эфенди Гуймикского, который беспрепятственно дошел до Кища (Магал Ганк). Эфенди назначил здесь наибом мухаджира Омара Кайтагского (служил у Шамиля и был инициатором похода).

С такой же целью в Кайтаг был послан отряд во главе с храбрым мухаджиром из Кумуха Бук-Магомедом (1851 г.) и 500 всадников во главе с легендарным Хаджи-Мурадом. Но большинство сельских джамаатов отказалось от активного участия в боевых действиях наибов. Более сочувствовали Шамилю харбукцы. Они неоднократно поставляли оружие своих мастеров для Имамата через доверенных людей Шамиля, а когда там было налажено производство пушек, то одним из ведущих специалистов оказался харбукец Какба-Магомед, а мастером по разработке железной руды — дейбукский Омар. Надо отметить, что винтовки, произведенные в Харбуке, по оценке известного исследователя XIX в. О.В. Магграфа, «отличались большей прочностью, меткостью и силою боя, чем ружья, которыми тогда была вооружена русская армия». Зафиксирован и такой факт: «20 человек из Харбука воевали вместе с мюридами Шамиля в 1853 году и были разбиты в Уркарахе и Башлы».

В 1859 году Имамат пал. Царизм, упрочив свое положение во всем Дагестане, разрушил вековые устои союзов сельских общин. В 1860 году Прикаспийский край преобразован в Дагестанскую область, а Кайтаго-Дарго — в Кайтаго-Табасаранский округ. Во всех крупных селах назначены наибы и царские офицеры, но традиция народа считать своей властью сельский сход и решение джамаата сохранилась до современного периода.

В годы царского правления заметно ухудшилась жизнь крестьянства, налицо было расслоение общества на бедняков и зажиточных скотоводов, земледельцев.

Новые страницы жизни Горцев

Как свидетельствуют многочисленные источники, плоскостная часть Кайтаго-табасаранского округа стала составной частью революционного движения народов Дагестана в 1905-1920 годах. Один из эпизодов того периода. Октябрь 1919 года.

Отряд белоказаков деникинской армии численностью более 250 человек в октябре 1919 года напал на даргинские села. На своем пути они бесчинствовали, грабили аулы, сжигали дома и скирды с пшеницей.

Возмущенные горцы сел. Харбук решили приостановить продвижение белоказаков и дали бой в 5 км. от села в местности Унеу и одержали победу. Это произошло 27 октября 1919 года.

Вместе с прибывшими на помощь левашинцами харбукцы преследовали остатки отряда вплоть до Дербента.

В местности Унеу и сейчас стоит памятник, посвященный той победе. Ежегодно 9 Мая у памятника собираются жители Харбука, чтобы почтить память земляков, павших в борьбе с внешними врагами.

Основная масса крестьянства и кустарей поддержала Красное повстанческое движение левашинцев и партизанское движение конного отряда Кара Караева.

За годы Гражданской войны 620 человек участвовало в красном партизанском движении из разных сел Дахадаевского района, 58 из них погибли. Надо подчеркнуть, что среди общей массы горского крестьянства и кустарей «белое движение» не получило поддержки. С начала 1920-1921 годов открывается новая страница в жизни горцев, повсеместно устанавливается власть Советов. Неграмотное население вовлекается в сложные процессы местного партийного строительства и управления. В соответствии с проведением земельно-водной реформы начался болезненный процесс передачи земель кулаков и зажиточных крестьян безземельным и малоземельным батракам и бедноте.

Вместе с тем процесс ломки старых, устоявшихся экономических и социально-психологических отношений в Дахадаевском районе, как и везде, проходил с большим трудом. После революции 1917 Г0Да из района начался отток активно верующих мусульман в страны исламского мира, в основном в Турцию. Число их не составляло более 250 человек. Репрессированных кулаков и зажиточных крестьян было еще меньше. Имели место случаи ареста людей по ложным обвинениям. В буржуазном национализме в 1940 г. был «уличен» первый секретарь райкома партии Ю.М. Кабукаев и осужден на 5 лет, без суда и следствия в 30-е годы исчезли простые крестьяне — Вигир Ахмад, Кайла Магомед (Уркарах) и др. За критические реплики в адрес местных партийно-советских работников как возможные противники советской власти были изолированы от общества арабисты Абдулла-Хаджи, Магомед-Хаджи, Яхъя-кади и др.

Период Советской власти в Дахадаевском районе характеризовался заметным подъемом образования, здравоохранения и культуры горцев.