Лезгинский ковёр «Микрах». XIX век

Признанным центром лезгинского ковроткачества считается с. Микрах. «Рассматривая микрахский ковер, — писал Л. Пасынков — удивляешься терпеливой четкости ткачихи и общности рисуночного канона с кюринским сумахом. То, что в сумахе расплеснуто в широком рисунке, в микрахском ковре подобрано с большой старательностью, экономией в приемах и с большим вкусом» ( Pasynkov L. Dagestanskie kovry // Rukopis’. 1926 g. NA IIAEH. F. 1. Op. 5. D. 50.)

Ковроткачество как массовый, народный промысел на Кавказе было распространено в основном у лезгин. Наиболее известными центрами ручного ковроткачества являлись высокогорные лезгинские селения Ахцах, Микрах, Куруш, где производились ворсовые ковры с высокой плотностью, низким ворсом и изящными рисунками.

Из Кубы в Дагестан «в массовом количестве приезжали и приезжают скупщики самурских ковров, при этом они привозили в виде образчиков кубинские ковры, заказывая с них копии. Это не говорит о том, что ковры Самурского округа слабей рисунком, а говорит о том, что в течение долгого времени вкус массового закупщика воспитался на кубинских рисунках, являющихся результатом обработки лезгинских, арабских, персидских и кочевничьих мотивов — арабесок. С другой стороны, можно с уверенностью сказать, что шло взаимовлияние орнамента самурских и кубинских ковров. Например, рисунки «хасан-кала», «урус-тура» переданы воинственными лезгинами более миролюбивым тюркам» ( Пасынков Л. Дагестанские ковры // Рукопись. 1926 г. НА ИИАЭ. Ф. 1. Оп. 5. Д. 50.)

Доминирующим цветом в лезгинских коврах являлся благородный охристый красный с его разнообразными оттенками. Лучшим и (за исключением кошенили) единственным красителем для этого цвета являются корни марены, которая обильно произрастала в Самурском округе и Кубинском уезде в диком виде и которую с 30-х гг. XIX в., в связи с большими потребностями в ней текстильной индустрии России, культивировали в окрестностях города Дербента и прилегающих к нему районах в промышленных масштабах.

Сочетания некоторых растений или ореховой и дубовой коры с железным купоросом давали черный цвет. Коричневые тона получали от употребления листьев и коры ореха, дубовой коры, алчи.(Тройницкая В. История ковроткачества в Дагестане: Ковры и вышивки Дагестана: Рукопись: 1932г. НА ИЯЛИ ДНЦ РАН. Ф. 5. Оп. 1. Д. 24.)
Белый цвет обычно давала шерсть соответствующего натурального цвета. Для окрашивания пряжи в синий и зеленый цвета использовали индиго. Зеленый (у лезгин в классических коврах использовался исключительно только болотный его оттенок) цвет получали путем погружения предварительно окрашенной в желтый цвет пряжи в настой индиго.

Следует также упомянуть, что для получения различных тонов красного цвета использовали в качестве красителя кошениль (высушенные тельца мелких насекомых, родина которых Мексика и Центральная Америка). Одна из разновидностей кошенили имеется в Закавказье. Ее (кошениль) собирали, варили и красили ею шерсть. При окрашивании пряжи натуральными красками обязательно применяли потраву, поскольку она помогала закреплению красителей на шерсти. В основном закрепление производилось опусканием окрашенной пряжи в свежую мочу крупного рогатого скота. Сам процесс окраски пряжи натуральными красителями отнимал у женщин массу времени и усилий. Но с изобретением анилиновых красок, благодаря их дешевизне, яркости тонов и простоте самого процесса окраски, они быстро вытеснили натуральные краски. Урожай марены в 1873 г. на Кавказе остался несобранным. (ШиллингЕ.М. Ковроткачество Дагестана // Советская этнография. 1936. № 4-5. С. 163-177.)