Имамы в истории Дагестана и Северного Кавказа (XIX-начало XX вв.)

В первой половине XIX века в ходе нарастания народно-освободительной борьбы народов против колонизации края формируется своеобразное государственное образование — Имамат. Само слово имам переводится с арабского как находящийся впереди и имеет довольно широкое толкование: руководитель богослужения, мечети, духовный предводитель или глава мусульманской общины, правитель мусульманского государства — халиф. В шиитской традиции — это верховное религиозное лицо.

В дагестанской и северо-кавказской истории имам — официальный титул главы государства — Имамата, соединяющего в себе и светскую и религиозную власть. Первым историческим деятелем, носившем титул имама был Мансур (Ушурма), уроженец чеченского аула, возглавивший антиколониальную борьбу в 1785-1791 гг.

Сам ход исторических событий в первой половине XIX века и в последующем вплоть до 1920 года обусловил выдвижение имамов в основном из одного ареала – имам Газимухаммед и имам Шамиль из селения Гимры, имам Гамзат из селения Гоцатль, имам Мухаммедгаджи из селения Согратль, имам Нажмудин из селения Гоцо, расположенных в административных границах нынешних Унцукульского, Гергебильского, Хунзахского, Гунибского районов. Во многом схожий по смыслу титул — эмир носил шейх Узун-Гаджи, уроженец селения Салта (нынешний Гунибский район), вначале сподвижник имама Нажмудина Гоцинского, впоследствии светский и духовный правитель созданного им на территории Чечни государства — эмирата.

Первый имам Дагестана и Чечни Газимухаммед — признанный в мусульманском мире ученый, авторитетный богослов, выдающийся организатор, проповедник, оратор. Он был возведен в этот официальный сан собранием авторитетных представителей территорий и депутаций духовных лиц в Унцукуле.

Газимухаммед, 200-летие рождения которого широко и торжественно отмечалось в нашей республике в 1993 году, был зачинателем новой исторической эпохи, зажегшей над Кавказом великое зарево народной войны за свободу и независимость, первопроходцем общедемократических социально-политических преобразований, имевших своей, целью объединение народов Дагестана и всего Северо-Кавказского региона в единое шариатское государство, в котором последовательно осуществлялся принцип равенства людей. В этом утверждении не следует усматривать стремление модернизировать и тем более идеализировать прошлую историю.

По исламу и основанному на его принципах своду законов и норм — шариату — все мусульмане рассматриваются как равные, покорные только воле Всевышнего и ничьей больше. Согласно тезису верховного тарикатского шейха, одного из идеологов новой исторической эпохи, Мухаммада Ярагинского, мусульманин не может быть ничьим рабом или подданным и никому не должен платить подати, даже мусульманину.

Таким образом, Имамат — это государство юридически свободных и равноправных людей, в котором нет места сословным различиям. Это объясняет с одной стороны, непримиримость первого имама к традиционному своду законов и норм — адатам, ибо они могли разъединять общины и народы, а с другой – жестокость в борьбе с потомственной феодальной знатью.

Газимухаммед — выдающаяся личность в истории Дагестана. Со своими не менее выдающимися сподвижниками, шейхом Мухаммедом Ярагинским, непосредственными продолжателями начатого им дела — имамами Гамзатом и Шамилем, они выдвинули и обосновали идеологию нового типа — государства, по своей социальной сущности в корне противоположного существовавшим наследственным монархиям. В имамате более всего воплотились традиции горских общин и их союзов, с их демократическим характером народовластия.

После трагической гибели первого имама на сборе алимов и авторитетных представителей народов, общин в 1832 г. в мечети в селении Корода его преемником был провозглашен Гамзат. В своей деятельности основное внимание он уделил объединению горцев в бескомпромиссной, а порою жестокой борьбе с феодалами, которые выступали против народной войны с колонизаторами и нового государства во главе с имамом. Было уничтожено ханство в Хунзахе, истреблена потомственная знать во многих местах. В деяниях Гамзата социальные цели движения, его антифеодальная направленность выкристаллизовались весьма последовательно.

Гамзату не простили его беспощадность к носителям титулов, традиционной знати, и он пал в Хунзахе — столице аварского ханства, которую он недавно захватил. В числе заговорщиков был и впоследствии прославившийся шамилевекий наиб Хаджи -Мурад.

Шамиль занимает особое место в истории Дагестана. Младший сверстник и ученик первого имама, предрекавшего ему долгую блистательную роль предводителя горцев, несмотря на множество тяжелых и почти смертельных ран, полученных в страшном Гимринском бою, чудом уцелел. Выздоровев он принял самое деятельное участие в общем деле как ближайший сподвижник имама Гамзата. После гибели Гамзата Шамиль единодушно избирается имамом.

При Шамиле, который с 1839 по 1859 гг. был имамом Дагестана и Чечни, наиболее последовательно шел процесс становления объединения горских народов Северо-Восточного Кавказа. Народно-освободительная борьба принимает широкий размах и отмечена блистательными победами. О героизме и самоотверженности горстки горских народов в единоборстве с одной из могущественнейших империй мира стало известно во всем цивилизованном мире. Легендарный край и загадочный Прометей Кавказа — Шамиль становятся объектом пристального внимания мировых держав их дипломатических служб, модной темой мировой прессы, беллетристики. Его имя обретает вселенскую известность и славу. Его образ будоражит поэтов, писателей, художников. Возникают мифы и домыслы: Шамиль вовсе не горец. Не верят, что в глухом крае, как представляли Кавказские горы в Европе, мог сформироваться человек такой глубокой учености и проницательного ума, государственный деятель огромного таланта, сумевший объединить народы, создать крепкое государство. К тому же Шамиль обладал превосходным полководческим даром и многократно посрамлял испытанных в больших войнах фельдмаршалов, известных генералов. Признанием его полководческого дара стало присвоение ему звания Генералиссимуса Союзных Армий (Англии, Франции, Турции), выступивших против России в Крымской кампании. Однако, к слову сказать, это и была по сути единственная поддержка борьбы горцев.

Край, ведший неравную борьбу более 30 лет и из них 25 под предводительством Шамиля, истекал кровью. Против него была задействована огромная военная машина. Достаточно сказать, что на заключительном этапе численность регулярных войск составляла более 230 тысяч человек. Западные державы — Англия, Франция, а также Турция и Иран спокойно взирали на эту кровавую бойню, которую устроила царская Россия на Кавказе, на трагедию и горцев, и русских крепостных, одетых в солдатские мундиры, которые с величайшим ожесточением уничтожали друг друга.

Наш край обильно пролит праведной кровью этих простых людей; их мужество и самоотверженность вызывают восхищение народов. Солдаты царской армии были заброшены в чуждый им край, обречены защищать непонятные им интересы так далеко от своей этнической родины. Горцы боролись за свою свободу.

В августовские дни 1859 года на горе Гуниб отгремели последние залпы этой великой эпопеи. Перестало существовать государство горцев – Имамат. Дагестан, Северо-Восточный Кавказ, позднее, в 1864 году, и Северо-Западный Кавказ покорились силе оружия.

Однако традиции горского свободолюбия не перестали существовать. Они становились важнейшим феноменом духовной жизни и общественного сознания народов края.

Через 18 лет после взятия Гуниба в 1877 Году в Дагестане вспыхнуло антицарское восстание. В него включились обширные территории Дагестана и Чечни. И на этот раз аварские общины и земля аварцев были в эпицентре. Возглавил борьбу Мухаммед Хаджи из селения Согратль, сын знаменитого тарикатского шейха Абдурахмана Хаджи. Авторитетнейший богослов, широко популярный в народе как сподвижник Шамиля, на склоне своих лет благословил эту борьбу и своего молодого сына на сан имама.

К этому времени слишком крепки были позиции царизма в Дагестане. Повсюду были возведены грозные крепости и стояли посты, введено жесткое военное управление, проложены дороги, по которым в кратчайшие сроки можно было передислоцировать части. Четвертый Имамат, получивший название короткого шариата, был потоплен в крови. Имам Мухаммед-Хаджи и его активные сподвижники публично казнены, повешены в местности Анада вблизи Согратля на глазах шейха Абдурахмана Хаджи и согнанного по этому случаю огромного количества народа.

Эта ужасающая акция, видимо, имела своей целью навсегда отучить дагестанцев даже от помыслов о независимости своего края и возможного сопротивления царизму. Наиболее сложной фигурой среди имамов Дагестана является Нажмудин Гоцинский. Сын шамилевского наиба и впоследствии наиба царской администрации, Нажмудин получил блестящее образование. Он был незаурядной личностью. О его популярности и неординарности свидетельствует и то, что он был избран в Государственную Думу, и то, что он был автором блистательных поэтических творений. Объективно подходя к личности Гоцинского надо сказать, что имущественные интересы и тяга к обильным трапезам вовсе не были, как утверждалось ранее, определяющими его чертами. Он прежде всего был человеком идеи. Она заключалась опять же в независимости горских народов и их праве создать собственное государство, потому он и был избран муфтием — верховным религиозным авторитетом, на сей раз светского по своему характеру образования — Северо-Кавказской Горской Республики.

После краха этой идеи Нажмудин на представительном съезде у Андийского озера был провозглашен имамом Дагестана и Чечни. С этого времени все акценты борьбы за независимость переносятся с царской России, Деникина на большевиков, Советскую власть. Однако движение это не обрело той популярности среди народа, которую имело при других имамах. Причиной тому может быть отсутствие четкой социалъной направленности и аппеляция исключительно к шариатским ценностям, в то время как лозунги Советской власти провозглашали защиту обездоленных слоев населения своей основной целью.

Нажмудин после подавления возглавляемого им и полковником Кайтмазом Алихановым движения, скрывался в течение почти 5 лет от преследований. В 1925 году он был пойман и казнен.

Хотелось бы завершить этот беглый обзор об имамах двумя отступлениями. Первое. Историю нельзя интерпретировать иначе, чем это происходило на самом деле; история — это то, что случилось, что имело место. Естественно, в историческом процессе переплетаются весьма неоднородные, порою сложные и противоречивые тенденции. Однако же деяния людей в этих процессах могут быть правильно истолкованы в том случае, если проявляется уважение к их взглядам, ставится задача проникнуть в истинные цели, которые они ставили перед собой.

При всей разности личностей пяти имамов и возможных оценках тех или иных историков, они имели одну цель — добыть свободу своему краю. Это одно заслуживает уважительного отношения к их деяниям. И, второе, чрезвычайно важно всем народам Северного Кавказа, а в крае не было народов, стоявших в стороне от движения, осознать, что великая эпопея освободительной войны — явление всемирно-исторического характера и масштаба, ибо она предтеча, наиболее мощный и яркий пролог антиимперских движений, приведших, в конечном счете, к развалу позорной колониальной системы. И в этом вклад наших народов в всемирную историю.

Автор: Дибир Магомедов, доктор философских наук, профессор, Журнал «Возрождение» // 1993