Драма жизни Узун-Хаджи

Узун родился в 1847 году в семье преданного мюрида Шамиля Дибира (Мухаммеда), пользовавшегося большим авторитетом среди джамаата джамаата села Салта.

Отец рано начал обучать ребенка основам ислама, чтению Корана. Однажды в Салта приехал кунак Дибирасул-Мухамеда, шейх А6дурахман-хаджи ас-Сугури. Он познакомился с мальчиком, побеседовал с ним, затем совершил дуа. Когда же настало время отправляться в путь, шейх попросил Дибирасул-Мухамеда привезти мальчика к себе в Согратль. Отец так и поступил, и 14-летний Узун оказался в учениках большого алима Абдурахмана-хаджи.

Велика была тяга Узуна к духовным наукам. К тому же уже в детские годы в нем проявились признаки, свидетельствовавшие о карамат. Рассказывают, что большой алим из Гамсутля Мусахаджи не знал местонахождение могилы своего отца. Узун же точно указал это место, после чего Мусахаджи с позволения Абдурахмана-хаджи повез мальчика к себе в селение, чтобы заниматься с ним. В Гамсутле мальчик провел два года. Все это время он занимался естественными науками.

Абдурахман-хаджи ас-Сугури и Омардибир из Салта были не только известными алимами, но и организаторами борьбы с колониальной политикой царской администрации. В молодом человеке росли ненависть к царизму и неприятие его политики.

Призывы бороться за создание исламского государства не остались незамеченными: Узун был несколько раз арестован и посажен в тюрьму.
Когда начались события 1877 года, он принял в них активное участие. Сохранилось устное свидетельство очевидцев о том, что Узун-Хаджи проявил мужество и решительность в нападении на воинскую часть, располагавшуюся на Салтинском мосту, совершенном молодежью селений Салта, Кикуни, Гергебиль в первый день месяца рамазана этого же года. Этот рейд и считается началом «короткого шариата».

После поражения восстания Узун-Хаджи был, как политический деятель и активный участник событий, арестован и на семь лет сослан в Саратовскую губернию. Вместе с ним были сосланы и другие участники восстания: Сулейманхаджи из Апши, Абдурахман-хаджи из Гимров, Ильяс-шейх из Цудахара, Хаджимусал-хаджи из Куни и другие.

Рассказывают, что каждый раз, когда Узун-Хаджи удавалось совершать побег из тюрьмы, он снова брался за свое дело, пока вновь не попадал в руки царской администрации.

Абдурахман-хаджи ас-Сугури дал ему право на устарство. Девять раз совершил он хадж. После совершения паломничества первый раз он оставался в священных городах Мекки и Медины, чтобы вновь совершить хадж.

Первую жену Узун-Хаджи звали Баху. Она скончалась при родах, сын Магомед все же выжил. Вторая жена Хадижат родила ему дочь Патимат. После смерти Хадижат-хаджи он женился на дочери наиба Шамиля из Шодроды Хамзатхаджиява Салихат-хаджи, но детей от этого брака у него не было.
Могут возникнуть предположения о том, что Узун-Хаджи был очень богатым человеком, раз он смог девять раз совершить хадж, при том со всеми домочадцами. Историк Махач Даниялов в одной из своих работ утверждает, будто Нажмудин Гоцинский и Узун-Хаджи боролись против советской власти из-за большого количества скота, огромных пастбищ, сельхозугодий, принадлежащих им, защищая интересы таких же богатеев, как они сами. Скажу коротко: эти утверждения лишены оснований. Узун-Хаджи не был состоятельным человеком.

С прежними идеями создания суверенного государства мусульман Узун-Хаджи выступал и в годы гражданской войны. Он побывал в столице Дагестана Темир-Хан-Шуре, встречался с множеством людей, в том числе с Махачем Дахадаевым, Саидом Габиевым, Нажмудином Гоцинским, получил возможность выступить на крупных мусульманских меджлисах, съездах, встречах с изложением своих идей. Узун-Хаджи выступил с идеей избрания имама Северного Кавказа представителями всего региона, но, когда ему предложили эту должность, отказался — не любил громкие титулы и высокие должности. Он предложил избрать имамом Северного Кавказа большого алима Нажмудина Гоцинского. Предложение это получило поддержку. Кроме того, Гоцинский был избран пятым имамом Дагестана.

Но Нажмудин не был сторонником создания исламского государства — имамата. Надежды Узун-Хаджи не оправдались. Мой отец, который в свое время служил секретарем Узун-Хаджи, рассказывал:
— Как-то рано утром я пришел к Узун-Хаджи. Он был очень зол. Бросил мне письмо от Нажмудина Гоцинского и сказал: «Вот читай, что этот брюхатый пишет мне. Кроме своего многочисленного скота и больших пастбищ, его ничего не волнует — ни мусульмане, ни их религия».

Оказывается, в письме сообщалось, что Англия выделяет оружие и деньги, а Турция обещает военную помощь. Нажмудин предлагал принять это все и выступить против большевиков.

Иными словами, Узун-Хаджи и Н.Гоцинский преследовали разные цели.