Другие берега

Во вторник Ирганайское водохранилище наполнилось до предела. Уровень воды поднялся до максимальной отметки «47» (547 м над уровнем моря), предусмотренной проектом, и даже превысил ее. Корреспондент «nv-daily» отправился в Ирганай, чтобы посмотреть, как живется местным жителям на берегах рукотворного озера.

Дорога в Ирганай

Древний Ирганай лежит в долине реки Аварское Койсу между двух горных хребтов. Там, где скалы немного сходятся, речку перегородили плотиной, и вода стала наполнять долину, затапливая абрикосовые сады, огороды, консервный завод, некогда работавший на экспорт, пастбища, а кое-где и дома. Казалось бы, ирганайцам повезло – богатые энергетики должны были не мелочась оплатить им ущерб и расходы на переселение, заодно обновив инфраструктуру села, однако на деле получилось «как всегда»…

Сейчас, когда Гимринский тоннель закрыт, дорога из Махачкалы в Ирганай занимает два с половиной часа на машине. Миновав самый трудный ее участок – от Красного моста у слияния Каракойсу и Аварского Койсу до поста, где тщательно досматривают весь транспорт, мы снова выбрались на асфальт. И вскоре заметили на нем длинную, подозрительного вида трещину. Хотя до воды довольно далеко, она все-таки подмывает грунт, и в один несчастный день полдороги здесь может обвалиться.

Едем дальше. Слева, на том берегу реки (вернее, теперь уже озера) видны дома и сады села Майданское. Часть из них стоит в воде, старый мост тоже затоплен. Из воды торчат только крайние металлические опоры с провисшими тросами. Готовая декорация для фильма про всемирный потоп. Где-то там, на западном берегу, по рассказам унцукульцев, остался скот. Дороги, по которой он мог бы вернуться назад, уже нет – она под водой. Коров, видимо, придется вывозить с пастбищ на лодках — в виде говядины. Если будет, что вывозить. Говорят, множество скота погибло на водопое, упав в воду вместе с подмытым грунтом.

Водный мир

Наконец, въезжаем в Ирганай. Здесь мы встретились с заместителем главы администрации села Шамсудином Шамсудиновым и попросили его быть нашим экскурсоводом. Экскурсия началась с юго-восточной окраины. Первая достопримечательность — глубокая лужа справа от дороги. Дело в том, что полотно дороги возвышается над водохранилищем, но вода, подчиняясь законам физики, заполняет все низменности, просачиваясь под асфальтом. Так что со временем дорога станет «перешейком», а потом и вовсе «поплывет». Между тем никаких работ по наращиванию насыпи или строительству новой дороги повыше пока не видно. «А здесь была ферма, — показывает Шамсудин на водную гладь, из которой одиноко торчит крыша дома. – Вообще-то по проекту, прежде чем наполнять водохранилище, нужно очистить его дно от строений, деревьев, мусора, срезать плодородный слой. Но ничего этого сделано не было, хотя деньги на работы выделены».

«А вот здесь был магазин, — показывает наш экскурсовод на остатки кирпичной стены, – Его разобрали, пока берег не обрушился. Осторожно, не подходите к краю, видите, какие трещины». Трещины тянутся не только по земле и по стенам еще одного строения рядом с магазином. Рано или поздно оно осядет в воду. Хорошо, если в этот момент там не будет людей. А пока прямо под этой стеной на бревнышке сидят местные мальчишки и корчат рожи фотокору.

Дорога как граница: все, что слева, уже съела вода, но справа дома стоят чуть повыше, им вода не грозит. Зато у местных другая проблема – с канализацией. Раньше канализационные стоки самотеком спускались в речку, теперь же им течь некуда и они стоят в трубах и коллекторах. «А у некоторых в туалетах все поднимается, — пожаловался проходящий мимо ирганаец, — что будет дальше, неизвестно, но вонь чувствуется уже сейчас».

Мы заходим во двор к Магомеду Насрудинову. Он закончил строительство только в прошлом году, еще не успел получить техпаспорт.

— Зачем же строились так низко, знали же про строительство ГЭС?

— Но никто не запрещал им строиться, никто не сказал, что здесь будет вода. Санитарную зону обозначили только в прошлом месяце, и то с ошибками, — отвечает Шамсудин.

Во дворе у Магомеда лежат рулоны свернутой металлической сетки, которая раньше окружала огород. Хозяйка Патимат приглашает нас зайти и посмотреть видео – она каждый день снимала, как уходят под воду огородные сотки. Сейчас вода подбирается к воротам. «Может, здесь остановится, — говорит Патимат. – А если нет, придется разбирать стенку дома, чтобы вынести вещи». Детей Патимат отправила к бабушке, подальше от беды: мальчишкам интересно играть в воде, ловить рыбу, но это опасно – грунт может осесть в любую минуту.

Старый Ирганай

Именно так произошло в прошлый четверг в Старом Ирганае. Две сестры гуляли по берегу вместе с детьми. Маленьких посадили на плечи и, взявшись за руки, поддерживая друг друга, по дороге зашли в воду по колено. Что произошло дальше, в точности никто не знает. Рыбаки, удившие неподалеку, услышали женский крик, бросились на помощь, но спасти сумели только одну 12-летнуюю девочку. Остальные утонули. Очевидно, это тот случай, когда земля ушла из-под ног в буквальном смысле слова. Уголовное дело никто не возбуждал, «Сулакэнерго» выделило деньги на похороны.

Местные жители еще долго будут делить свою жизнь на «до» и «после» лета-2008. «В прошлом году я, не выходя из сада, продал абрикосов на 150 тысяч, – рассказывает Курахма Махмудов. – У меня был сад 32 сотки, 48 деревьев. В этом году не успели собрать. Еще бы пару недель, и абрикосы поспели. Нет, никаких компенсаций пока не получили». У Гаирбега Магомедова под водой остались 12 деревьев, убыток он даже не подсчитывал…

Деньги, сколько бы их ни разворовывали, в конце концов, хотя бы через суд, получить можно. Но есть проблема, не решаемая в принципе. Земельная проблема. «По проекту вместо затопленных земель ирганайцам должны были выделить 67 гектаров под дома и приусадебные участки и 214 под сады. Сейчас выделено соответственно 35 и 27, где брать в горах остальное — непонятно.

На дне затопленной долины остались не только сады и пастбища, принадлежащие жителям Ирганая, Унцукуля, Аракани, Зирани, но и могилы их предков. По санитарным правилам вокруг захоронений должны сооружаться бетонные саркофаги, но это по правилам. А на деле сотни могил Старого Ирганая и Хинтлимита просто ушли под воду.

Плотина

Пока мы едем к плотине, где заканчивается (или начинается?) водохранилище, Шамсудин Шамсудинов продолжает сыпать цифрами: «На сегодняшний день 595 хозяйств получили компенсации. В среднем это около 750–800 тысяч рублей. Примерно 200 хозяйств денег еще не получили, но 40 человек уже имеют на руках судебные решения…» У заместителя главы феноменальная память, он не только помнит всю эту статистику, но и знает всех своих сельчан по имени, отчеству и фамилии, знает, куда они переехали из своих затопленных домов, мимо которых мы едем, сколько всего потеряли и сколько получили…

Фотограф Шамиль Гасанов

Проезжаем Шамилькалу. На фоне гор странно смотрятся многоэтажки, где живут гидростроители. А на фоне многоэтажек странно смотрится строящаяся мечеть. На одном из зданий лозунг эпохи недоразвитого социализма: «Чтобы лучше жить – надо лучше работать». Невольно вспоминаешь, кому в Дагестане жить хорошо…

А представителей рабочего класса мы встретили на водосбросе. Так называется сооружение, контролирующее уровень воды в водохранилище. Это огромная заслонка перед гигантской воронкой, выдолбленной в скале, куда уходит «лишняя» вода – та, что не попадает на турбины. Именно здесь, на бетонной стене, нарисованы отметки уровня воды. И судя по этой шкале, вода поднялась уже до «47,5». Хотя по проекту «47» – это максимум. «Почему же не сбрасываете лишнее?» — «Не было команды от начальства». Может быть, начальство решило проверить, что будет в Ирганае после дождя или паводка? Впрочем, наводнения опасаться не стоит: судя по разметке, еще полметра – и вода хлынет над верхним краем шлюза, попадет в тоннель и через несколько сот метров выльется в реку ниже по течению. А турбины находятся еще дальше, вода на них попадает тоже по тоннелю, который начинается на водоприемнике. Такое вот чудо инженерной мысли.

Мы возвращаемся назад, снова проезжая по длинным, еще не освещенным тоннелям, проложенным в скалах рядом с плотиной, мимо Шамилькалы с ее высотками, мимо полузатопленного Старого Ирганая. Мимо невыносимо прекрасных гор, отраженных в гладкой воде, и отвратительных скоплений пластиковых бутылок по берегам, мимо ослика и гигантских кранов, уже отработавших свое. Мимо двух миров, один из которых неизбежно погибнет уже на наших глазах.